В тундре местные жители сохранили традиционный промысел: например, как и тысячи лет назад, разводят северных оленей. Это уникальный опыт, потому что даже соседняя Аляска с похожей природой не может похвастаться таким бережным отношением к истории. На Чукотке буквально можно погрузиться в быт древних эскимосов: пожить в яранге, топить лед, поохотиться с помощью аркана.
Игорь Ранав — бизнесмен из Певека, который готов рассказывать о красотах родной Чукотки всей России. Но добраться до полуострова сложно, и туристы приезжают нечасто. Постоянные гости — журналисты и ученые, некоторые приезжают даже из-за рубежа. Игорь поделился, как пришел в туризм и из-за чего он не хочет уезжать в благоустроенную Финляндию.
Захотел, чтобы земляки жили лучше
Я родился на острове Айон, в одноименном селе — оттуда до Певека можно добраться через ледовую переправу в проливе Средний, ее протяженность 120 км. Сначала работал в традиционном хозяйстве: занимался оленеводством, охотой и рыбалкой. Потом перешел в сферу ЖКХ: решал жилищно-коммунальные вопросы в своем селе.
Все поменялось в один момент: дети выросли, их нужно было отдавать в интернат, который мы прошли сами. Это средняя школа, она находится в селе Рыткучи, в 120 км от Певека — там учатся дети из Билибина, Айона, Биллингса, Янраная. Уезжают на девять месяцев, по окончании учебного года возвращаются домой. Из сел школьников забирает вертолет.
Отдал детей в интернат и тогда переосмыслил жизнь: проснулось желание заниматься чем-то важным, чтобы оставить потомкам наследие и личным примером пропагандировать здоровый образ жизни. А еще понял, как важно сохранять историю родины.
Стажировка в США, поездка в Финляндию и путешествие через всю Россию
В 2008 году я попал в программу Фонда экологии и защиты окружающей среды — меня пригласили участвовать в стажировке для коренных малочисленных народов севера Сибири и Дальнего Востока. Поехал в США, где два года занимался уборкой территории на Арктическом побережье.
В программу обучения входила стажировка на Аляске, в городе Анкоридж. Там я увидел, как живут местные, — был шокирован тем, как правильно США используют природу и насколько хорошо развита инфраструктура. Например, на Аляске много заповедников и национальных парков, куда приезжают путешественники со всего мира. Во время стажировки общался с местными жителями и понял, что они очень вовлечены в туризм. В тот момент в голове все перевернулось и появилась цель — сделать так, чтобы мои земляки жили так же.
После обучения вернулся на Чукотку и начал разбираться, как развивать туризм в регионе. Организовал проект, который был направлен на популяризацию местной культуры: мы построили ярангу для туристов — традиционное кочевое жилище чукчей. В 2011 году меня пригласили в Финляндию, чтобы я сделал у них то же самое. Повез ярангу на танкере в город Суомуссалми. Во время командировки познакомился с жизнью саамов — коренного народа Северной Европы. Оказалось, что с помощью оленей можно организовать неплохой турбизнес: люди охотно фотографируются с животными, кормят их. Из интересного — научил саамов метать аркан. Это веревка из кожи длиной до 25 м, с помощью которой ловят оленей.
У нас с финнами много общего, потому что природа и промыслы похожие. Только мы на Чукотке смогли сохранить исторический уклад жизни: оленей разводим ради шкур и мяса. А в Финляндии они долгое время применялись как транспорт, чтобы перевозить древесину, поэтому часть традиций народы потеряли.
В 2011 году летом я прошел весь Северный морской путь за 13 дней — из Певека в Мурманск. Плыл на танкере и барже. Делал для себя, потому что было интересно. Это не самое большое мое путешествие. В 2023 году на автомобиле объехал всю Россию: сначала на барже по Северному морскому пути, а потом по Транссибирской магистрали обратно в Певек. На машине Toyota Tundra преодолели 12 100 км — добрались за две недели, потому что проезжали около 1000 км в день. На два дня заехали в Якутию, там проходил слет оленеводов — большой национальный праздник.
Туризм на Чукотке — дело сложное
В 2014 году на Чукотку начали активно приезжать ученые и туристы из России и из-за рубежа. Возил их по стойбищам оленеводов, показывал традиционный быт. Тогда стало понятно, что Чукотка — привлекательный для людей регион. Например, в 2018 году у нас были путешественники из Австралии, Германии, Италии: некоторые приезжали просто посмотреть Чукотку, другие снимали сюжеты об Арктике.
В 2020 году начался коронавирус — туристов стало значительно меньше. Сейчас зарубежных путешественников почти нет. Это дорого, иностранцам нужно оформлять документы, проходить погранзаставы, досмотры ФСБ. Гостей из России тоже мало, потому что съездить из Москвы на Чукотку дороже, чем в Европу.
На одном туризме выжить сложно, поэтому в 2011 году я открыл собственный бизнес — моя компания «Унпэнэр» занималась перевозками пассажиров и грузов. До 2025 работали еще в ритуальной сфере и выполняли муниципальные контракты, но потом решили закончить с этим. Сейчас занимаемся только перевозками и тем, что действительно нравится, — этническим туризмом.
Тундру показываем ученым и журналистам
Сейчас туризм больше внутренний: работаем с теми, кто живет в Певеке или недалеко от нас.
На Чукотке очень короткий туристический сезон: с апреля по май и с августа по сентябрь. Зимой слишком холодно и темно, потому что полярная ночь, летом — комары и оводы. В сезон простых туристов тоже немного. Вот с кем чаще всего работаем.
Жители Певека. Показываем людям, что есть другая жизнь, можно отдыхать и радоваться и при этом не нужно ехать в другой регион. Я рассказываю про Чукотку во всех социальных сетях: например, у меня есть канал в «Телеграме» и сообщество во «ВКонтакте». Но на внутреннем туризме денег не заработаешь, да и аудитория маленькая. В Певеке живет 5000 человек, из которых в лучшем случае 100 готовы куда-то ездить.
В 2024 году я жил в Билибине — занимался организацией однодневных туров. Строили ярангу, катали людей на снегоходах. Местные были очень довольны, потому что некоторые 40 лет прожили в Билибине и никогда не видели живого оленя. Только в кино, мясо или шкуры.
Вахтовики. Это люди, которые приехали работать на плавучую атомную теплоэлектростанцию «Академик Ломоносов», она находится в порту Певека. У нас сейчас очень много вахтовиков и атомщиков, для них Чукотка — это необычно, они ничего не знают о регионе. В свободное время люди хотят познакомиться с местностью, увидеть природу, интересно провести время. А кто лучше меня может показать, как жили наши предки.
Ученые. На Чукотку часто приезжают разные специалисты: например, геологи, археологи и животноводы. Им нужно сопровождение, а еще местный гид, который покажет традиционные места.
Журналисты. Часто бывают репортеры из российских и зарубежных телекомпаний. Мы их сопровождаем, возим по сложным маршрутам, помогаем. У нас были телекомпании с мировыми именами: «Шпигель», «Нью-Йорк таймс», «М5». Из российских к нам приезжали ОТР, «Россия 1», «Россия 24», НТВ.
Например, 22 мая на телеканале «Россия 24» выпустили сюжет о Певеке, где я рассказываю о туризме и жизни на Чукотке. Позже должен выйти еще один выпуск про Билибино и быт оленеводов.
Однажды нас посетила кинокомпания из Франции, снимали фильм «Скитания Анны Одинцовой». Их нужно было свозить в тундру к оленеводам. Они мне предлагали поучаствовать в съемках, сыграть одну из главных ролей — шамана. В течение года нужно было ездить в Канаду, они согласились взять на себя расходы. Но я отказался, потому что в фильме были сцены интимного характера, а у меня есть свои принципы.
Чукотка — это дикая природа рядом с домом
Природа на Чукотке девственная: можно на 500 м отойти от туристического маршрута и оказаться в неприступной тундре, где еще не ступала нога человека. Оставить след в диком, еще не освоенном регионе. Какие места лично я рекомендую посетить.
Мыс Шелагский. Самый северный мыс Чукотки, омывается водами Восточно-Сибирского моря. По нему можно подняться и увидеть всю Чаунскую губу — огромный северный залив.
Чукотские кекуры — столбовидные скалы естественного происхождения. Они приобретают причудливые формы, потому что их выветривает ветер. Высота кекур может достигать 20 м.
Янранай. Бывшее национальное чукотское село в Чаунском районе. Раньше здесь жили рыбаки-оленеводы, кипела жизнь, но в 2015 году его официально закрыли, жителей переселили в Певек. Можно погулять по поселку-призраку, полюбоваться Арктическим морем.
Птичий базар. На Чукотке на скалах часто гнездятся пернатые. Иногда их численность достигает сотен тысяч пар — невероятное зрелище.
Музей «ГУЛАГ — Чукотстройлаг». Когда-то сюда ссылали на исправительные работы в урановые рудники. Музей находится вдали от трасс, в горах, там до сих пор сохранились бараки. Ходить там морально и психологически очень тяжело, но все еще это история нашей страны.
Для людей даже поход на сопку — уже приключение. Тем, кто рискнет пойти, нужно подняться на высоту 1100 м, туда и обратно иногда выходит 25 км (или 15 часов пешком). Это однодневный маршрут, путешественники на следующий после похода день иногда встать не могут, но эмоции остаются положительные.
У нас много задумок по развитию туризма. Например, рядом с Певеком находится коса, там стоит заброшенное здание из балок. Если его отремонтировать, можно сделать базу отдыха с баней. В этом районе хорошо ловит спутниковая связь, поэтому даже для предприятий и коллективов получится организовать досуг. Я уверен, что такой активный отдых очень сближает людей.
Поездки в тундру к оленеводам и прогулки на катере
В Певеке слабо развита инфраструктура для туристов: хороших дорог почти нет, интернет и связь не ловят, даже туалетов нормальных в городе нет. Прибавьте к этому сложные погодные условия, когда обстановка меняется меньше чем за час и небо затягивает тучами. Мы к поездкам готовимся основательно и, если выезжаем в тундру, берем спутниковый коммуникатор «Иридиум». Дело в том, что связь — это самое главное в труднодоступной местности. Нанимаем только опытных гидов, из местных, которые даже в пургу найдут дорогу.
У нас есть туры выходного дня, когда люди приезжают в ярангу и там проводят весь день: отдыхают на оленьих шкурах, жарят шашлыки, готовят плов, пьют чай. Есть и более активный отдых, который связан с традициями региона.
Поездки в неприступную тундру. Путь неблизкий: нужно сначала ехать 8 часов на машине, переночевать в палатке или яранге, а потом снова в путь еще на несколько часов. Когда приезжаем в тундру, люди гуляют, ловят рыбу, наблюдают за традиционными обрядами, пьют чай на берегу реки.
Самое серьезное испытание — заброска к месту назначения. Дорога долгая, а ночевать приходится в палатках. Обедаем тоже на открытом воздухе, готовим на костре. Было бы проще, если бы на полпути стояли кемпинги, чтобы туристы могли спокойно отдохнуть.
Путешествия к оленеводам. На вахтовом автобусе едем за 360 км от Певека, в ближайшую ярангу. Стараемся выбирать дни, когда проходят национальные праздники: в это время оленей подгоняют поближе. Местные рассказывают о животных и традициях, показывают обустройство яранги. Например, в конце апреля или начале мая проходит Кильвей — праздник молодого олененка. Именно в это время появляется много новорожденных животных, стада пополняются.
Однажды у меня жили два оленя: Яшка и Айон. Я подобрал их в тундре, когда они были еще совсем маленькими.
Яшка получил родовую травму, пришлось лечить ему сустав, но он полностью поправился. С первых дней олененок жил в компании маламутов (это порода аборигенных ездовых собак), которых считал родителями. Но при этом соседских собак не признавал.
Олени жили на огороженной территории рядом с гаражом, кормил их комбикормом. Но когда случались пурги, приходилось заводить животных внутрь. Иногда олени ломали изгородь и уходили в город, мне потом их возвращали. По прошествии времени я понял, что оленей можно содержать только за городом — на природе, в яранге.
Охота и рыбалка. Раньше приезжали богатые люди, охотились на снежных баранов — покупали лицензию, все официально. Обращались к нам, чтобы мы их вывезли в сторону Эгвекинота, живописного горного поселка. Сейчас запросов на охоту и рыбалку меньше, потому что это дорогое удовольствие.
Прогулки на катере. В августе-сентябре в Певеке стоит много кораблей на рейде, приплывают даже ледоколы. Туристы с ними фотографируются. А еще летом катаем людей по бухте на небольших катерах.
Поездки на квадроциклах и снегоходах. У нас есть шесть снегоходов и два квадроцикла, возим туристов по сопкам с ветерком.
Наша компания часто проводит в Певеке национальные праздники как генеральный спонсор. Закупаем мясо, готовим по чукотским традициям. Угощаем всех, кто придет, даже если это половина города. На праздниках устраиваем спортивные состязания в национальном духе, например метание аркана.
Аляска рядом, но между ней и Чукоткой — пропасть
На Чукотке основное внимание уделяют разработке недр и добыче полезных ископаемых. Внутренний туризм для России пока в новинку, особенно в таких труднодоступных регионах. У нас нет сувенирной продукции, вахтовики не могут родным купить подарки, потому что негде — нет киосков или магазинов. А ведь регион богатый в этом плане: можно делать собачек из шерсти, фигурки из бивня моржа.
В соседней Аляске туризм приносит в бюджет треть от национального дохода: туда приезжают миллионы путешественников. Из-за этого и уровень сервиса, сувенирной продукции, гостиниц и ресторанов высокий. Например, можно арендовать самолет, пролететь 300 км и сесть рядом с неприступным горным озером. А там стоит домик, есть снасти и все, что нужно для проживания. На Аляске инфраструктура позволяет работать с туристами круглый год.
В Финляндии нет нефти, золота или других ценных ископаемых — страна живет за счет туризма. Власти много внимания уделяют этой отрасли и вкладывают деньги. В итоге туда круглый год едут туристы из Европы, Малайзии и даже Китая. И у Чукотки есть природные богатства, которые тоже так позволяют запустить туристический кластер.
Нам нужна поддержка от государства: гранты, дотации, чтобы с нуля сделать инфраструктуру в регионе. Хотелось бы, чтобы политики и меценаты тоже были заинтересованы в развитии Чукотки: у нее огромный потенциал. Без поддержки государства и бизнеса это сделать невозможно, потому что только логистика обойдется в миллионы рублей.
У меня сложились хорошие отношения с некоторыми политиками, потому что я человек общительный. Например, с Сергеем Мироновым — он сам на меня вышел, когда был председателем Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации. Списались, пригласил на Большую Дмитровку, мы с ним поговорили о жизни на Чукотке. Он ведь геолог и хорошо понимает ценность региона. До сих пор с ним друга на друга подписаны в соцсетях, следим за новостями и общаемся.
Мечта — сделать кочевые стада
В будущем хочу организовать путешествия так, чтобы туристы могли покочевать со стадами. Приехать, пожить как самые обычные чукчи-оленеводы: топить снег, заготавливать дрова, ночевать в пологе. И переезжать с места на место, как это делали наши предки. Все гаджеты остаются за пределами поездки. Такой отдых — возможность отключиться от мегаполисов, где жизнь бежит стремительно из-за технологий. В кочевом путешествии кажется, что время останавливается.
У меня, как у предпринимателя с 14-летним стажем, своя точка зрения на будущее Чукотки. Я бы хотел развивать регион по примеру Финляндии, где созданы целые оленьи фермы. Это огромная территория, огороженная сеткой: за животными следят, они защищены от хищников. Туристы приезжают, кормят оленей, знакомятся с традиционным промыслом. У нас такие фермы можно сделать в Певеке, Билибине, Анадыре — все есть, нужна только поддержка от государства и крупных российских меценатов.
В эпоху, когда даже утюг ведет блог, грех не подписаться на «Луч». «ВКонтакте» и телеграмм-канал — там мы такие же, только короче и с мемами.
