Сейчас трудно представить, что рабочие волокут тяжёлую арматуру на санях, запряжённых людьми, или работают по 18 часов в смену. Но в 1950-х стройка некоторых городов была именно такой, а работали на ней тысячи заключённых.
В закрытых городах Сибири — Северске, Железногорске и Зеленогорске — заключённые сначала возвели предприятие, а затем жилые и культурно-досуговые здания. В статье вспомним историю города и расскажем, как заключённые строили Северск. А ещё посмотрим, какие здания, появившиеся благодаря им, сохранились в городе до наших дней.
«Строим почтовый ящик № 5»: как заключённых привлекли к секретной производственной задаче
Система Главного управления лагерей (ГУЛАГ) обеспечивала советские стройки рабочими-заключёнными — от разнорабочих до инженеров. В июле 1949 года более 4 000 человек под надзором военных прибыли на Строительство № 601: по открытой информации, им предстояло за пять лет построить и ввести в эксплуатацию Зауральский машиностроительный завод. На самом деле нужно было в кратчайшие сроки возвести Сибирский химический комбинат, который сейчас объединяет четыре завода атомной промышленности и производит уран для ядерного топлива.
«Установить:
а) общий объём капиталовложений по заводу до 2 000 млн руб. в ценах 1945 года, включая стоимость оборудования и электропитания;
б) срок ввода завода в эксплуатацию на полную мощность к концу 1950 года.
Присвоить заводу для производства урана-235 наименование „Зауральский машиностроительный завод Министерства химической промышленности“».
Выписка из Постановления Совета Министров СССР № 1252-443 от 26 марта 1949 года «О строительстве Зауральского машиностроительного завода»
В официальных документах и переписках Зауральский машиностроительный завод называли по-разному: Зауральская контора Главпромстроя или Комбинат № 816. На его строительство выделили почти 2 миллиарда рублей. Для сравнения, на эти деньги тогда можно было купить примерно 200 тысяч автомобилей «Москвич».
На секретный строительный объект направляли тех, кто отбывал срок за уголовные, бытовые и хозяйственные преступления и кому оставалось сидеть не менее трёх лет. Плюсом считалось наличие у заключённого строительной специальности. В 1949 году город начинали строить 11 000 человек, а через четыре года их было уже почти 34 000 — максимальное количество за всю историю строительства города. В начале 1959 года осталось только 6 197 заключённых — остальных освободили по амнистии или они умерли из-за тяжёлых болезней.
В мае 1949 года (незадолго до первого этапа заключённых) на стройку прибыл первый военно-строительный батальон численностью чуть больше тысячи человек. Солдаты разместились в парусиновых палатках (отсюда и пошло название посёлка — Парусинка) и начали строительство юрт — дощатых круглых сооружений. Строители жили в условиях не лучше, чем у заключённых, и трудились наравне с ними. В их деревянных казармах не было туалета или душа. В каждом здании юртового типа размещали по кругу 30 кроватей, в центре ставили печку-буржуйку. Она могла отопить только 15 м². Строились и новые лагерные зоны. Они находились в районе автобусной остановки «Солнечная», на месте здания, которое сейчас местные жители называют «клюшка».
«По колено в болоте»: как была устроена стройка
Лаготделение № 1 Исправительно-трудового лагеря (ИТЛ «А») находилось на территории современных улиц Ленинградской и Победы. Когда-то здесь была трудовая коммуна «Чекист», созданная для социальной реабилитации беспризорных подростков ещё в 1933 году. Со временем вокруг коммуны вырос посёлок с одноимённым названием.
Сеть ИТЛ — исправительно-трудовых лагерей, появилась в СССР в начале 30-х годов. Туда направляли заключенных, которые были осуждены специальным органом госбезопасности ОГПУ или получили срок три года и более. Также в ИТЛ переводили узников из переполненных тюрем. Правила отбора отражены в ст. 28 УК РСФСР.
В годы войны в ИТЛ «А» размещались корпуса эвакуированного из Харькова завода боеприпасов НКВД. В лагерном отделении № 1 в «Чекисте» направляли вновь прибывших заключённых. Они трудились не только в лесопильном цеху и на лесобирже, но и в литейном, механическом и судостроительном цехах. Некоторые осваивали электросварочное и кузнечное оборудование, занимались перестройкой помещений Деревообрабатывающего комбината, строили шлакоблочные и деревянные дома посёлка и новое деревянное здание школы. Работали по 18–19 часов в сутки.
В таёжной зоне с заболоченной местностью пришлось сначала проложить дороги, а уже потом возводить завод. Для проезда вырубали деревья и выкорчёвывали пни. Затем строили лежнёвки для транспорта — клали брёвна, которые скрепляли штырями и опоясывали толстой проволокой для большей прочности.
Несмотря на то что дороги были сделаны из прочных брёвен, позже выяснилось, что они не подходят для спецтехники: грузовики и бульдозеры могли проехать по ним только в одну сторону. Каждый раз деревянный настил проседал в грязи, приходилось заменять брёвна и доски на новые.
Каждый день рабочие тонули в грязи, но не получали чистую одежду и не могли отстирать свою — со временем в некоторых подразделениях достроили прачечные, но где-то по-прежнему не было водопровода и канализации.
Так мог бы написать о своём труде любой из тысяч узников: «Рубим лес и тягаем его на себе. Говорят, скоро пригонят технику и стройка пойдёт быстрей, да мы не верим. Днём кормишь мошкару, ночью — вшей, а у самого живот от голода сводит и портки постирать негде».
Из вымышленного дневника заключённого, июль 1949 года
Через год после начала строительства, в 1950-м, власти поставили план по механизации — стройка шла медленно и нужно было её ускорить. Решили использовать не только труд заключённых, но и спецтехнику. К концу 1950 года в Северск привезли 320 единиц строительной техники — грузовики, тракторы, экскаваторы, бульдозеры.
Однако встала новая проблема: доверять грузовик или экскаватор заключённым было опасно, а военные строители не имели прав на управление спецтехникой. Она простаивала, а заключённые продолжали лопатами рыть более 2 млн кубических метров земли под фундамент комбината. Эту площадь можно сравнить с ямой глубиной два метра и размером с современный город. Бетонный раствор наливали в вёдра и передавали с помощью верёвок, а тяжёлую арматуру клали на сани, которые еле тянули четверо заключённых.
Проблема решилась с открытием курсов для военных строителей. 150 человек прошли подготовку и научились управлять спецтехникой.
Вот что рассказал бы о том времени один из заключенных: «Работать стало чуть легче: братья-строители теперь лихо управляются с тракторами и бульдозерами. Правда, холод собачий, машины приходится отогревать при помощи костров, а вместо незамерзайки использовать поваренную соль, завёрнутую в тряпку, — водилы протирают ей стекло снаружи».
Из вымышленного дневника заключённого, зима 1951 года
«Добавили 100 грамм к пайку хлеба и позвали читать роман»: как жили заключённые Северска
Осуждённые жили в исправительно-трудовых лагерях, условия в каждом были разные. Так, наиболее благоустроенным был «Чекист»: бараки из фанеры по 300 человек в каждом, деревянные двухэтажные нары. На каждого человека приходилось не больше 1 кв. м. Для сравнения, в 2024 году площадь помещения на одного работника в офисе должна составлять не менее 15 кв. м., а при выполнении тяжелой работы — не менее 30 кв. м.
Со временем на территории лагеря появились медпункт, больница, библиотека, платная столовая. В лагере было и подсобное хозяйство — 395 га земель, 140 лошадей, тракторы. Заключённые засевали землю зерновыми, овощами и корнеплодами. А ещё выращивали коров, свиней и овец.
В лагере в Парусинке заключённые тоже сначала жили в палатках из парусины. Сперва мужские и женские зоны не разделялись, заключённые жили вместе. Нормы на стройке для всех были одинаковыми, поэтому женщины стремились забеременеть, чтобы освободиться от тяжёлого труда хоть на время. К тому же после родов им было проще добиться пересмотра дела и сокращения срока. Со временем для детей построили дом малютки, но из-за нарушения санитарных норм малыши часто умирали от пневмонии и туберкулеза.
Питались заключённые продуктами низкого качества — хлебом, крупами и рыбой. С июля 1949 года в лагере ввели систему зачёта рабочих дней. Если заключённый перевыполнял норму на 120–150%, ему засчитывали один отработанный день за полтора, два или три дня — в зависимости от процента. Тот, кто каждый день делал 150% от нормы, мог сократить свой срок в три раза.
Использовали и стимуляцию питанием: передовикам добавляли 100 грамм хлеба, 80 грамм крупы, 15 грамм сахара и по 20 грамм рыбы и мяса. Тем, кто набирал 150% нормы, повара готовили пироги. В июле 1950 года в лагере открыли «магазин», где заключённые покупали маргарин, крупу, булочки, пряники, табак и махорку.
Предполагалось, что это ускорит стройку. На деле же заключённые старались «приписать» себе дополнительные проценты или «распределяли» труд нескольких человек на всю бригаду, чтобы каждому прибавили в отработку дни. Начальство проводило внезапные проверки, клеймило казённую одежду, обрезало валенки — так вещи теряли свою ценность и сразу выдавали заключённого, если бы он хотел сбежать.
«Начальство говорит, план перевыполнишь — больше хлеба получишь. Говорит это доходягам, которые радуются, что ещё не сдохли. Повезло тем, кого поставили в подсобку на учёт или бригадиром, тяжести не таскают».
Из вымышленного дневника заключённого, март 1951 года
С 1951 года заключённые в Северске начали получать зарплату. Для 50% из них оплата была не больше 100 рублей в месяц, 20% могли рассчитывать на 750 рублей. Для сравнения, зарплата рабочего в 1951 году была от 600 до 800 рублей в месяц — в шесть раз больше, чем у большинства заключённых. Но даже на минимальную оплату труда можно было жить, так как хлеб стоил 1 рубль за буханку, ливерная колбаса — 3 рубля за кг. Зарплата помогала заключённым немного улучшить питание, а некоторые копили деньги к освобождению.
Заключённые подавали прошение об освобождении, если отбыли примерно 2/3 срока, при этом хорошо себя вели и работали больше нормы. Но бывали и особые случаи. Так, пять человек освободили за подвиг: они бросились в воду и вытащили пассажиров автобуса, который перевернулся неподалёку от места работы в лагере.
В начале строительства появилось лагерное «самоуправление» — культсовет, который отвечал за ансамбль песни и пляски, и спортивные секции. Туда приглашались активные заключённые, которые следовали режиму и ответственно работали на стройке.
На импровизированной сцене заключённые разыгрывали сценки, где высмеивали лодырей и пропагандировали ударную работу. Кроме того, осуждённым были доступны шесть стационарных и семь передвижных библиотек общим книжным фондом в 17,5 тысяч экземпляров и передвижной кинотеатр. Сеансы проводили два-три раза в месяц в каждом лагере.
Пожалуй, что-то такое мог написать любой из заключённых: «В лагере непонятно что устроили. Приходишь после 10 часов каторги на стройке в барак, устал как собака, а тебя торжественно приветствуют, хлопают в ладоши. Ещё и зовут в библиотеку. Как будто я тут по своей воле. Спать хочешь, а сосед на нарах вслух для всех читает ерунду какую-то про паруса. Я их могу понять, надзиратели же карты и алкоголь у нас забирают, вот и веселятся эти черти как могут».
Из вымышленного дневника заключённого, даты нет
Не всем заключённым хотелось культурного досуга. Основным отдыхом всё так же, как и в других лагерях, оставались карточные игры. Люди сами делали карты, вырывая страницы из библиотечных книг. Вместо клея использовали пережёванный хлеб, вместо чернил — смесь сажи, мыла и того же хлеба.
«Музыкальная школа с мозаикой и дом культуры с лепниной»: какие ещё здания построили в Северске заключённые
Первая очередь ТЭЦ Сибирского химкомбината была запущена в 1953 году — через четыре года после прибытия заключённых и военных строителей в Северск. Со временем вокруг предприятия строился город, в который начали приезжать комсомольцы. Появлялась инфраструктура. Заключённые возвели не только само предприятие, но и жилые дома, детские сады, 17 школ, а также учреждения культуры и досуга — театры, кинотеатры, музыкальную школу. В современном Северске эти здания расположены от улицы Комсомольской до западной стороны улицы Солнечной.
В 1951 году в рабочем посёлке Берёзки, который впоследствии стал Северском, построили клуб «Родина». Точно неизвестно, заключённые или военные строители возвели это здание. Здесь по выделенным профсоюзом билетам жители города смотрели кинофильмы, танцевали, читали книги. Здесь были комнаты для кружков и художественной самодеятельности. Сегодня на том месте, где был клуб «Родина», — отдалённый спальный район города.
Этот период истории города тесно связан с именем генерал-майора Михаила Царевского — Героя Социалистического Труда и военного строителя, который руководил многими стройками атомного проекта СССР. В Северске же он управлял возведением Сибирского химкомбината и гражданских построек с 1953 по 1959 год. За время его работы производственные площадки выросли на 70%.
В 1955 году открылся двухзальный кинотеатр «Мир», рассчитанный на 570 зрителей. А через год построили Дом культуры им. Н. Островского. Здесь находились разнообразные кружки художественной самодеятельности и проводились культурно-массовые мероприятия.
Среди заключённых были талантливые люди, которые украсили здания города лепниной и мозаикой, она сохранилась до сих пор. Для них эта работа считалась «элитной», в которой можно выразить себя творчески, поэтому и относились они к ней с любовью, старались на совесть. Так, заключённые Волков и Новиков выкладывали мозаику из цветной смальты — кусочков стекла — на фасаде детской музыкальной школы. В основе будущего панно был эскиз главного архитектора города тех лет — Василия Косоногова, который изобразил не только П.И. Чайковского, именем которого была названа школа, но и своеобразный «коллаж» из разных видов искусств — театра, музыки и балета. Руководил бригадой заключённых художник-самоучка по кличке Сонный. Настоящее его имя было Володя. В 1990-е мозаика начала разрушаться, а в 2014 году её заменили на новое панно.
Жители Северска до сих пор находят предметы, которые заключённые оставили во время тех построек. Записки были спрятаны в стенах под старыми обоями, а ещё в подоконниках и под трубами. Эти клочки бумаги очень похожи — в тексте нигде нет настоящих имён, но есть глубокая горечь и желание оставить память о себе. В своих записках заключённые называют военных строителей, которые работали вместе со всеми, братьями.
Среди заключённых были добровольцы, которые могли получить среднее образование или строительную специальность — плотник, каменщик, бетонщик, сварщик. Некоторые потом поступали в вузы. Впоследствии это помогло им обосноваться в Северске и найти работу.
Так, бывший заключённый Леонид Бернацкий поступил в мединститут, Владимир Пильмейстер окончил Московский институт электронной техники, а Иван Давыдов — институт виноградарства и виноделия.
«Половину работников — на свободу»: к чему привела амнистия заключённых
В 1953 году Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об амнистии заключённых. Освободили тех, у кого был срок лишения свободы до пяти лет или неизлечимые заболевания. А также беременных, женщин с детьми до двух лет и тех, кому уже исполнилось 50 лет. Среди них были прорабы и бригадиры. Амнистия лишила стройку 44% рабочей силы — уехали 22 231 человек. Однако, по официальным сведениям, последний исправительно-трудовой лагерь в Северске ликвидировали только в 1959 году. Вместо него продолжило работу Воронинское самостоятельное лагерное отделение — такое название несло ИТЛ «ГХ-5». А по свидетельствам очевидцев, труд заключённых использовался на строительстве города до 1976 года.
Чтобы решить проблему с рабочими, советская власть открыла «комсомольский призыв» — набор добровольцев среди молодёжи, которая хотела бы внести свой вклад в развитие экономики. С июня по август 1956 года по путёвкам ЦК ВЛКСМ в Северск приехали 2 956 комсомольцев. Из них уже к концу этого года по разным причинам стройку покинули 528 человек. Узнать больше о комсомольской стройке можно в материале музея города Северска.
Несмотря на холодный сибирский климат, тяжёлые условия труда и неустроенный быт, в истории Северска оставили заметный след как заключённые и военные строители, так и комсомольцы. Благодаря их усилиям посреди тайги появился город с крупным предприятием и всем необходимым для жизни: школами, библиотеками, кинотеатрами, театрами и культурными объектами.
«Росатом», ТВЭЛ и СХК объединяют усилия для улучшения инфраструктуры образования и спорта. В 2024 году госкорпорация «Росатом», топливная компания ТВЭЛ и СХК проведут комплексное обновление территорий школ и детских садов, отремонтировав асфальтовое покрытие. Кроме того, юные спортсмены получат новый автобус для комфортных поездок на соревнования.
